by Jenny Конечно, странно возвращаться и ждать, что ничего не изменилось. Мы уезжаем, иногда отрезая по живому… но сами – живём и даже бываем счастливы, и без нас тем более жизнь не останавливается. Ага, банально. Брожу по принаряженным к юбилею улицам и считаю потери. Кого нет, кто тоже уехал, кто изменился… Лица встречаются почему-то исключительно чужие. Непривычно. Раньше любая прогулка по городу удлинялась встречами, разговорами, улыбками. Хожу и думаю, что мой город населён уже преимущественно тенями и незнакомцами. Всё меньше здесь людей… Нет, не так. Всё меньше здесь живых родных людей, с которыми хочется увидеться. Издалека кажется, что они всё-таки живут. Где-то. В обетованном белом городе. А нет.

Конечно, странно возвращаться и ждать, что ничего не изменилось.
Мы уезжаем, иногда отрезая по живому… но сами – живём и даже бываем счастливы, и без нас тем более жизнь не останавливается.
Ага, банально.
Брожу по принаряженным к юбилею улицам и считаю потери.
Кого нет, кто тоже уехал, кто изменился…
Лица встречаются почему-то исключительно чужие.
Непривычно. Раньше любая прогулка по городу удлинялась встречами, разговорами, улыбками.
Хожу и думаю, что мой город населён уже преимущественно тенями и незнакомцами.
Всё меньше здесь людей… Нет, не так.
Всё меньше здесь живых родных людей, с которыми хочется увидеться.
Издалека кажется, что они всё-таки живут. Где-то. В обетованном белом городе.
А нет.